„Цадикъ в петербургской крѣпости" — этотъ эпизодъ изъ исторіи хасидизма конца XVIII вѣка¹ представляетъ собою нѣчто большее, чѣмъ случайное политическое недоразумѣніе при первой встрѣчѣ русскаго правительства съ бывшими польскими евреями. Это было для своего времени крупнымъ событіемъ, оставившимъ глубокій слѣдъ въ политическомъ сознаніи еврейскихъ массъ. Двукратный арестъ (въ 1798 и 1800 г.) главы литовско-бѣлорусскихъ хасидовъ, рабби Залмана Шнеерсона по распоряженію императора Павла I, его заточеніе въ Петербургѣ, его допросъ въ Тайной Экспедиціи — все это сильно волновало не одну только хасидскую массу. Чувствовалось, что надвигается нѣчто фатальное, что въ еврейскую общинно-духовную жизнь, дотолѣ автономную, вторгается власть чуждая, подозрительная, недружелюбная...

Эти соображенія побудили меня въ 1892 г., когда я писалъ соотвѣтствующія главы „Исторіи Хасидизма”, особенно тщательно изслѣдовать вышеупомянутый эпизодъ, на основаніи всѣхъ доступныхъ тогда источниковъ. Оперируя преимущественно надъ матеріаломъ легендарнымъ, со спутанной хронологіей, я жадно ловилъ всякое сообщеніе и указаніе со стороны: фамильныя воспоминанія потомковъ Залмана, указанія и намеки Державина въ его „Запискахъ" и извѣстномъ „Мнѣніи о евреяхъ Бѣлоруссіи", и т. п. „Наконецъ, приняты были въ соображеніе всѣ тогдашнія обстоятельства еврейской жизни, изъ коихъ, путемъ сложныхъ комби- ⎙ націй и догадокъ, сдѣланы извѣстные выводы"². Тогда же я выразилъ надежду, что „со временемъ удастся выяснить названный любопытный эпизодъ на основаніи оффиціальныхъ архивныхъ данныхъ". Эта надежда сбылась спустя десять лѣтъ. Неутомимый собиратель еврейскихъ актовъ въ петербургскихъ архивахъ, Ю. И. Гессенъ, нашелъ въ архивѣ Сената то „Дѣло Залмана", о которомъ я такъ долго мечталъ. Онъ воспользовался найденнымъ матеріаломъ для своего обстоятельнаго очерка „Религіозная борьба въ концѣ 18 и начале 19 в.“ („Восходъ" 1902 г., впослѣдствіи вошелъ въ его сборникъ статей „Евреи въ Россіи", Спб. 1906, стр. 143—191).

Благодаря любезности Ю. И. Гессена, я имѣлъ возможность еще до напечатанія его очерка, ознакомиться съ найденными документами и снять съ нихъ полныя копіи. Къ великой моей радости — несравненная радость, знакомая историку — оказалось, что нарисованная мною общая картина событій 1798—1801 г.г. въ исторіи хасидизма вполнѣ оправдана вновь открытыми оффиціальными актами: мотивы двухъ арестовъ, даты ихъ въ годахъ и частью даже въ мѣсяцахъ, мотивы и послѣдствія освобожденія, характеристика дѣйствующихъ лицъ, прогматическая связь событій. Внесены были коррективы только въ нѣкоторыя детали датъ и въ специфическую роль одного изъ героевъ драмы — раввина-доносчика Авигдора, а также точнѣе разграничены детали обстановки перваго и второго арестовъ. Наряду съ этими коррективами, новый матеріалъ далъ возможность заполнить фактическимъ содержаніемъ рядъ моментовъ, прежде неясныхъ и проблематичныхъ. Показанія одной стороны въ процессѣ, хасидовъ, были ярко дополнены свидѣтельствами другой стороны, правительства и администраціи — и картина получилась ясная и полная.

Ю. И. Гессенъ въ названномъ очеркѣ отчасти уже использовалъ открытый имъ матеріалъ для освѣщенія внутренней жизни еврейскихъ общинъ въ конце 18 вѣка, — но только отчасти. Матеріалъ оказался слишкомъ богатымъ, чтобы быть исчерпаннымъ въ одномъ очеркѣ и въ связи съ кагальною анархіей въ Литвѣ, составлявшей только одинъ эпизодъ раввинско-хасидской распри. Документы бросаютъ яркій свѣтъ и на многія другія стороны какъ внутренней жизни евреевъ, такъ и взаимоотношеній между ними и правительствомъ. Они цѣнны сами по себѣ, независимо ⎙ отъ коррективовъ и дополненій, которыя они вносятъ въ исторію хасидизма. Вотъ почему — независимо отъ моихъ подготовительныхъ работъ къ новому изданію „Исторіи Хасидизма", гдѣ въ соотвѣтствующей главѣ будутъ сдѣланы надлежащія дополненія, — я рѣшилъ опубликовать здѣсь цѣликомъ (съ разрѣшенія первоначальнаго собирателя) всѣ документы по „дѣлу Залмана" изъ сeнатскаго архива, съ правильной группировкой ихъ и необходимыми объяснительными примѣчаніями. Исключена изъ настоящаго архивнаго кодекса только та группа документовъ, которая относится къ виленской кагальной распрѣ 1797—99 г.г. и имѣетъ лишь косвенное отношеніе къ дѣлу Залмана ³ .

Необходимо замѣтить, что лежащая передъ нами группа актовъ относится только ко второму процессу Залмана, 1800—1801 г. Документы о процессѣ 1798 года пока еще не найдены; но ретроспективно о немъ сообщается въ оффиціальной перепискѣ 1800—1801 г. Эти драгоцѣнныя для насъ, много уясняющія при всей своей скудости, свѣдѣнія встрѣчаются въ нижеслѣдующихъ документахъ: №№ 2, 10, 23, 25, 27. За то второй процессъ представленъ здѣсь съ исчерпывающею полнотою, начиная съ перваго прошенія-доноса Авигдора на высочайшее имя (начало 1800 г.) и кончая послѣднею жалобою уже освобожденнаго Залмана на козни его враговъ (августь 1801 г.). Чтобы облегчить пониманіе помѣщенныхъ ниже документовъ, я дамъ здѣсь краткую схему затронутыхъ въ нихъ событій 1800—1801 г. въ хронологическомъ порядкѣ, съ указаніемъ относящихся сюда №№ документовъ по моей классифиціи.

Въ началѣ 1800 г. б. пинский раввинъ Авигдоръ подаетъ въ Петербургѣ обширное прошеніе на высочайшее имя (№ 2), содержащее доносъ на секту хасидовъ, которую онъ отождествляетъ съ сектою шабси-цвинниковъ (въ безграмотномъ русскомъ переводѣ — „шабзусъ-цвинкусъ") или франкистовъ. Отъ февраля до октября 1800 г. идетъ по этому поводу оффиціальная переписка между генералъ-прокуроромъ Обольяниновымъ и Литовскимъ воен- ⎙ нымъ губернаторомъ Кутузовымъ (№№ 1, 3—13). 9 ноября того же года состоялся арестъ Залмана къвъ Ліознѣ и препровожденіе его въ Петербургъ (№ 14). Въ теченіе ближайшихъ двухъ недѣль находящійся подъ арестомъ Залманъ имѣетъ очную ставку съ своимъ обвинителемъ Авигдоромъ и составляетъ отвѣты на его письменныя обвиненія, изложенныя въ 19 пунктахъ (№ 15; ср. № 24). 27 ноября состоялось высоч. повелѣніе объ освобожденіи Залмана изъ подъ ареста, но безъ права выѣзда изъ Петербурга до разсмотрѣнія его дѣла въ Сенатѣ, куда оно перешло изъ Тайной Экспедиціи; затѣмъ слѣдуетъ приказъ Сената о слушаніи дѣла въ 3-мъ департаментѣ (№№ 16—17). Въ качествѣ уликъ къ дѣлу пріобщены забранныя при арестѣ книги и бумаги Залмана, присланныя бѣлорусскимъ генерал-губернаторомъ и разсмотрѣнныя экспертами (№№ 18—19). Въ декабрѣ 1800 г. отъ Авигдора поступаетъ къ генералъ-прокурору дополнительная жалоба на Залмана (№ 20). Въ началѣ марта 1801 г. (за нѣсколько дней до смерти Павла I) Залманъ подаетъ на высочайшее имя прошеніе съ приложеніемъ оффиціальныхъ документовъ, въ доказательство своей невинности и безвредности „каролинской" секты (такъ называется хасидская секта во многихъ актахъ того времени; №№ 21—22). 29 марта 1801 г. Залманъ, по повелѣнію импер. Александра I, освобожденъ и отпущенъ изъ Петербурга (№ 23). Вслѣдъ затѣмъ, Авигдоръ подаетъ въ 3-й департаменть сената прошеніе о дополнительномъ слѣдствіи по дѣлу Залмана и его секты (№ 24, документъ на еврейскомъ языкѣ безъ даты, но писанный послѣ смерти Павла I). Это вынуждаетъ и Залмана въ маѣ 1801 г. послать черезъ повѣреннаго прошеніе на высоч. имя объ огражденіи его отъ доносовъ Авигдора и о нечиненіи хасидамъ препятствій въ ихъ религіозныхъ дѣлахъ (№ 25). Еще одно прошеніе такого содержанія поступаетъ отъ Залмана въ августѣ 1801 г. (№ 26). Этимъ заканчивается серія актовъ по процессу 1800—1801 г.

Этотъ хронологическій ходъ событій установленъ мною на основаніи внутренняго содержанія документовъ, которые въ архивномъ „дѣлѣ" часто перепутаны вслѣдствіе произвольнаго размѣщенія группы бездатныхъ актовъ. Въ примѣчаніяхъ къ такимъ актамъ будутъ указаны мотивы моей классификаціи.

Вотъ краткій суммарій приводимыхъ ниже актовъ, расположенныхъ по вышеуказанному историческому порядку: